До нашествия турок район Анапы контролировали генуэзцы, построившие здесь колонию и крепость в виде пятиугольника под названием Мапа. Они вели бойкую торговлю вплоть до середины 15-го века, когда турки захватили контроль над проливами и начали агрессивную экспансию на всём Черноморском побережье. Вскоре всех генуэзцев турки из черноморских колоний изгнали.

В истории всех стран и народов имеются своеобразные роковые, или бифуркационные точки, во многом определяющие ход истории. Иногда эти точки видны невооруженным глазом, например пресловутый «выбор веры» киевским князем Владимиром Святославичем. Некоторые же многими остаются незамеченными. Например, что вы можете сказать о 8 января 1894 года? А между тем в этот день российским императором Александром III и президентом Франции Сади Карно была ратифицирована военная конвенция, подписанная ранее (27 августа 1892 г.) начальниками генеральных штабов России и Франции (Н. Обручевым и Р. Буадефром).

9 апреля 1940 г. немецкие десантные части высадились в Норвегии. Уже через 63 дня немногочисленная германская армия полностью оккупировала эту страну. Особого удивления это обычно не вызывает: ну, захватил Гитлер ещё одну европейскую страну, чего другого от бесноватого фюрера ожидать? Ему лишь бы чего завоевать, а что, не важно. Однако Норвегия в глазах Гитлера никогда не была врагом Германии. Более того, по его мнению, это была уникальная и единственная в своем роде страна с настолько "чистым" в расовом отношении, населением, что "скрещивание" с норвежцами могло улучшить "породу немцев". И решиться убивать настолько ценных и полезных людей во время "братоубийственной" войны с ними для Гитлера было совсем не просто.

Были и другие соображения. Значительно изменившихся со времён эпохи викингов норвежцев Гитлер по-прежнему считал потенциальными великими воинами и опасался больших потерь в сражениях с местными берсерками (которых он все-таки нашел, но в 1941 году и в другой стране). К тому же рельеф местности в Норвегии был чрезвычайно удобен для обороны. Поэтому Гитлер боялся встретить серьезное сопротивление и "увязнуть", что в условиях хоть и "странной", но все же войны с Великобританией и Францией, было совсем некстати. Однако был один фактор, вызывавший серьезное беспокойство и в генеральном штабе, и в министерстве экономики Германии. Фактор этот – постоянный страх лишиться поставок высококачественной железной руды из шведских рудников в Гялливаре (Эллеваре). Шведы на торговле с Германией очень хорошо зарабатывали и в Первой, и во Второй мировых войнах. Причем продавали они Рейху не только железную руду (которой за 1939-1945 гг. было поставлено 58 млн. тонн), но также целлюлозу, древесину, подшипники, станки и даже зенитные орудия из Швейцарии и шоколад. Так что с их стороны угрозы прекращения поставок не было. Зато была опасность захвата этих стратегически важных для Германии рудников странами противоборствующего блока. Для этого требовалось нарушить суверенитет нейтральной Швеции, но, как мы скоро увидим, ни Великобританию, ни Францию это ни в коей мере не смущало. Можно было пойти другим путем, сделав поставки шведской стали невозможными: захватить Нарвик, нарушив суверенитет нейтральной Норвегии. Учитывая наличие у Великобритании мощного флота, второй путь казался более простым и предпочтительным.

27 мая 1942 года на окраине Праги был смертельно ранен Рейнхард Гейдрих – генерал полиции, обергруппенфюрер СС, начальник главного управления имперской безопасности, исполнявший на тот момент должность имперского протектора Богемии и Моравии. Гейдриха тогда считали «третьим человеком в рейхе», а Вальтер Шелленберг (подчиненный Гейдриха) в своих воспоминаниях даже назвал его «невидимым стержнем, вокруг которого вращался нацистский режим».

Когда Гитлер пришел к власти, именно Гейдрих и Гиммлер по своей инициативе открыли в Мюнхене первые концлагеря – «для перевоспитания противников режима». В 1936 году Гейдрих был назначен начальником СД (внутренняя служба безопасности НСДАП) и полиции безопасности Германии (в которую входили криминальная полиция и гестапо). Гиммлер официально заявил, что вне подозрения в III Рейхе только вождь партии – Адольф Гитлер, ко всем остальным в любое время могут придти люди из гестапо или СД. И потому влияние Гейдриха и страх, который он всем внушал, были поистине огромными. С сентября 1939 года, после объединения спецслужб Германии в Главное управление имперской безопасности, Гейдрих, ставший заместителем Гиммлера, достиг пика своего могущества. При этом отношения между ними теперь были далеки от идиллии. Гиммлер подозревал ставшего слишком независимым подчиненного в желании возглавить министерство внутренних дел и на всякий случай собирал на него компромат. Выяснилось, например, что один из организаторов Холокоста мог быть евреем: об отце Гейдриха в «Музыкальной энциклопедии Римана» (1916 г.) говорилось: «Бруно Гейдрих, настоящая фамилия Зюсс». Дело в том, что отец Гейдриха был известным композитором, оперы которого ставились в Лейпциге и Кёльне, основателем музыкальной школы в Галле. Неудивительно, что и его сын, Рейнхард, хорошо играл на скрипке, однако карьера музыканта у него не сложилась. Сотрудник СД Герман Берендс, однажды случайно увидевший в архиве Гиммлера донесения относительно наличия еврейской крови у Гейдриха, сообщил об этом своему начальнику. Тот мрачно ответил, что удивился бы, если бы Гиммлер такие материалы не собирал. Другим соперником Гейдриха был начальник Абвера Вильгельм Канарис.

Когда в начале сороковых годов ХХ века Эд Хейнеман, Роберт Донован и Тэд Смит из компании «Douglas» проектировали свой ударный самолёт А-26 «Invader», вряд ли они представляли, какая жизнь уготована их детищу. Это было тем более удивительно, что в ходе Второй мировой, для участия в которой этот самолёт предназначался, самолёт поначалу проявил себя плохо, и пришлось вносить в конструкцию существенные изменения.

Зато потом, в Европе, самолёты уже показали себя, наоборот, хорошо. После войны эти машины, переквалифицированные в бомбардировщики с новым названием B-26 и в разведчики RB-26, остались в строю и в 1950 в больших масштабах успешно проявили себя в Корее. Война в Корее закончилась для США в 1953 году, и, как казалось многим в ВВС, эпоху поршневых бомбардировщиков можно было закрывать. И правда, «инвейдеры» заняли своё место в разного рода второсортных и вспомогательных частях, Национальных гвардиях разных штатов или просто оказались на хранении. Они в большом количестве продавались или передавались союзникам США. Казалось, что в ракетно-атомный век у машины, которая не просто была спроектирована в начале сороковых годов, но и все существовавшие экземпляры которой ещё и были существенно изношены, будущего нет.

Конечно, на этих самолётах массово продолжали воевать различные американские союзники – от режима Батисты до французов в Индокитае, но американские ВВС, взявшие курс на высокотехнологичную технику, казалось, попрощались с раритетами навсегда.