Краткая история женской наготы. Владимир Бровин
Королева Елизавета I ходила в платье с полностью обнаженной грудью и встречала в нем послов. Император Тиберий требовал, чтобы блюда во время обеда ему подносили голые рабыни. А одним из первых изображений обнаженной женщины на экране было хардкорное порно 1915 года в жанре fake taxi.
Отвратительные мужики собрали для вас самые интересные факты об истории женской наготы: от древнейших времен до наших дней.
Древнейшая нагота.
В папуасском племени Хули женщины традиционно всегда ходят голыми. Из-за этого самой сексуальной частью их тела мужчины считают место, где шея переходит в затылок — просто потому что его не видно из-за волос. Возможно, подобный феномен был характерен и для наших далеких предков, до того, как они вышли из Африки. Чем больше наготы в обществе, тем менее сексуальным кажется обнаженное женское тело. Пропадает тайна.Античный мир.
Практичные спартанцы, похотливые этруски
На Крите времен минойской цивилизации женщины ходили в платьях, полностью открывающих грудь. Никому из микенцев и в голову бы не пришло считать обнаженную грудь непристойной или вульгарной. Возможное объяснение — изолированность Крита. Однажды сложившись, такой обычай уже не пропадал под давлением чужого влияния. Плюс женщины здесь играли значительно большую роль, чем на материке, главенствовали в религиозной жизни и обладали гораздо большими гражданскими правами.Скорее всего, под влиянием минойской и микенской цивилизаций древние греки классической эпохи также не видели в женской груди ничего непристойного. Красотки Древней Греции щеголяли обнаженной грудью, но только одной: как правило, левая оставалась прикрыта тогой, а правая демонстрировалась публике. Такой костюм считался будоражащим и стоящим на грани с непристойностью, но не запрещался. Примерно как сейчас глубокое декольте. И это при том, что в Греции женщина имела гораздо меньше прав, чем на Крите — во многом низведенная до положения рабыни.
С другой стороны, у греческих куртизанок, гетер, было гораздо больше свобод, чем у «обычных» женщин. Им даже выделяли главную роль в ритуалах Афродисий — празднеств в честь богини любви (с другой стороны, а кому еще, если не им?). Вот как об этом рассказывает бытоописатель Афонаус: «Самой красивой была Фрина, но трудно было увидеть ее нагой, поскольку она носила обтягивающий хитон и не ходила в публичные бани. Но на празднике на виду у всех эллинов она снимала одежды, распускала волосы и входила в море. Она послужила Апеллесу моделью для Афродиты Анадиомены».А вот у спартанцев отношение к женской наготе было сугубо утилитарным. Лакедемоняне воспитывали своих детей в воинской строгости — мальчики и девочки вместе занимались гимнастикой обнаженными (так просто удобнее) и даже участвовали в таком виде в учебных сражениях. В каком-то смысле здесь произошло то же, что в племени Хули: женская нагота из-за привычности перестала быть чем-то будоражащим. Обычный спартанский юноша к наступлению зрелости имел такие точные представления о женской анатомии, что его было трудно чем-то удивить.
Зато этруски смотрели на обнаженных женщин под совершенно иным углом. Никакой утилитарности или религиозного ореола, как у спартанцев и афинян — исключительно сибаритский подход. Знатные этруски заставляли своих рабынь прислуживать им на пирах голыми — так что они выступали в своем роде как живые предметы, всего лишь роскошное дополнение интерьера. С другой стороны, свободные женщины пользовались небывалой сексуальной свободой: в демонстрации собственной наготы они не видели ничего дурного, как, впрочем, и в том, чтобы иметь множество любовников. Причем на пирах пары, на которые накатил любовный жар, могли отгородиться от других присутствующих лишь легкой ширмой и заниматься сексом как ни в чем ни бывало. Забавно, как с долей зависти пишет об этрусских женщинах их современник-грек: «Они очень склонны к пьянству, но при этом весьма хорошо выглядят».
У римлян времен ранней республики мораль была строгой, а нравы простыми и в каком-то смысле «варварскими». Мужчина должен воевать и пахать, а женщина — воспитывать детей. Голыми грудями светить некогда. Такие вещи, как театры, вакханалии и голые рабыни им были не особо понятны. Одиозный цензор Катон Старший, например, наводил шороху в Риме, лично ходя по улицам и проверяя, не горят ли где окна — по закону ночью римлянин обязан был спать, чтобы утром с новыми силами отдаться труду.
Зато во времена поздней республики и империи римляне сами стали в своем роде наследниками раскованных греков и этрусков, так что за формальной скромностью (женщины все так же ходили укутанными) скрывался тот еще гедонизм. Достаточно взглянуть на росписи вполне легальных публичных домов, которые изобиловали и легкой эротикой, и откровенным порно.Второй римский император Тиберий, к примеру, ввел специальную должность — «Мастер императорских удовольствий» и мог пить дни и ночи напролет, а однажды назначил собутыльника наместником в Сирии. С таким отношением к жизни его подход к женской наготе был сугубо этрусским: Тиберий предпочитал, чтобы за столом ему прислуживали обнаженные рабыни.
В целом римляне придерживались такой логики: голыми продают рабов на базаре, а значит быть голым в публичном месте (не считая бани, конечно) — уподобляться рабу. Средневековье.
На удивление свободные нравы. В европейское Средневековье женская нагота ожидаемо регулировалась нормами христианской морали: плоть — это плохо и временно, а ее влечения — основа греха. Тем удивительнее выглядят отдельные проявления яркой и поистине языческой сексуальности. Подчас люди Средних веков догоняли в этом этрусков.
У христианства отношение к обнажению на публике традиционно строгое. Но на его заре, во II-III веках все было не так однозначно. В это время родилась и получила широкое распространение так называемая секта адамитов. Это течение почитало наготу священной и пыталось вернуть своих приверженцев в состояние рая, когда не было ни одежды, ни стыда, ни греха. Неудивительно, что адамиты попали в список «80 христианских ересей», были преданы анафеме и подавлены властями.Однако в Средние века эта секта возникает вновь и вновь. Идея о голых богослужениях и священном нудизме оказалась на удивление живучей. Движение переживало реинкарнацию в Болгарии XIV века (там они известны под именем «богумилы»), в Чехии времен гуситских войн (причем в их разгроме участвовал сам Ян Жижка) и в Священной Римской империи в конце XVIII века. Каждый раз адамитов загоняли в подполье, но они возрождались и существуют до сих пор.
Впрочем, неожиданная свобода нравов существовала и без всякой идеологии, особенно на Британских островах — видимо, сказывалась кельтская раскованность. Так в VIII веке Бонифаций (позже провозглашенный святым) жалуется: «Англичане начисто отрицают семейную жизнь, отказываются иметь законных жен, живут в блудодеяниях, подобно ржущим лошадям и ревущим ослам».По другим сообщениям современников в 610 году королева Ульстера (север нынешней Ирландии) и ее придворные дамы встретили знатного гостя обнаженными выше пояса, а также поднимали юбки, демонстрируя интимные части тела. Тем самым они показывали, как они польщены визитом.
Из той же Британии, но уже X века, родом легенда о Леди Годиве — обнаженной всаднице. Согласно этой средневековой байке, граф Мерсии Леофрик в пьяном бахвальстве заявил, что скорее его жена проедет по улице голой, чем он снизит налоги. Жена, та самая прекрасная леди Годива, оказалась на стороне народа и действительно проехала по улицам Ковентри. В благодарность жители закрыли ставни и не стали смотреть на благодетельницу. Ну, кроме одного парня по имени Том — но и тот, взглянув на голую госпожу, ослеп. Кстати, английский эвфемизм Peeping Tom, обозначающий вуаериста, пошел именно отсюда. 
Леди Годива.Но следы фривольного поведения можно увидеть не только в христианском мире. Ислам, индуизм и буддизм тоже столкнулись с тем, что некоторые из их последователей не видят ничего дурного в обнажении. К примеру, для корейских крестьянок обыденным нарядом было платье с открытой грудью — такая мода продержалась вплоть до XIX века. Нечто подобное было и в Индии, как минимум в Бенгалии до прихода британцев. Как и в случае с древним Критом, это не было проявлением бунта или свободолюбия, просто так повелось издревле, да и работать в поле удобнее.
Ислам, как и христианские догматики, не одобрял женскую наготу. Однако на окраине исламского мира случались культурные недопонимания. К примеру, великий путешественник Ибн Баттута, посетивший империю Мали в Западной Африке, с ужасом осознал, что местные жители поняли основы ислама весьма своеобразно: «Служанки, рабыни и молодые девушки ходят перед всеми обнаженными, без единой нитки на теле. Женщины находятся в присутствии султана не просто без покрытой головы, но совершенно голыми, а его собственные дочери ходят по дворцу, не утруждаясь одеться».
Не меньше его удивило то, что в правоверном Мали муж может разрешить жене завести любовника, если она сама позволяет мужу иметь связи на стороне. Абсолютно свободные отношения ужаснули Ибн Баттуту не просто так. К тому моменту империя Мали стала одним из центров религиозной мысли: здесь существовали библиотеки, трудились видные богословы и культура ничуть не уступала средневековой Европе или арабским странам. У воспитанного в строгости Баттуты это вызывало сильнейший диссонанс. Новое время и Викторианская эпоха.
Безудержная сексуальность и ханжество. С началом Ренессанса нравы стали свободнее, искусство перестало избегать наготы, а придворные дамы не стеснялись ходить в платьях с обнаженной грудью. Впрочем, потом история снова сделала круг, и в Викторианскую эпоху ханжества стало даже больше, чем в Средние века.
Единственные изображения обнаженных людей, которые приветствовала церковь в Средневековье — это рисунки зодиакальных знаков в манускриптах. Хотя и тут бедным монахам не удавалось развернуться — кажется, из-за целибата их представления о женской анатомии были очень поверхностными.
Дорогу эротике в искусстве проложила картина «Рождение Венеры» Боттичелли. Правда, вместе с восхищенным взглядом на женщину, Ренессанс возродил и извращенно-сибаритский.
Епископ Бурхардт, папский церемониймейстер, так рассказывает о типичном застолье порочной знати: «В покоях графа Валентино (Цезарь Борджиа) в папском дворце был праздник. На нем присутствовали пятьдесят проституток высшего класса. После трапезы они танцевали со слугами и гостями. Сначала все были в платьях, но потом совершенно обнажились. Когда гости закончили есть, горящие свечи со стола переставили на пол, и голым куртизанкам швыряли каштаны, чтобы те подбирали их с пола, ползая на четвереньках».
В эпоху Елизаветы I у придворных дам вошли в моду платья с полностью открытой грудью. Сама королева однажды вызвала полнейшую оторопь у послов с материка, сверкая перед ними обнаженным бюстом. Эта мода вскоре распространилась и в самой Франции. Сложилась странная ситуация: показать щиколотку или локоть казалось постыдным, а вот настолько низкое декольте, что оно не скрывает даже соски, стало чем-то вполне обыденным. В 1750 году некая мисс Чадлей и вовсе пыталась ввести моду на «Костюм Ифигении перед жертвоприношением», заявившись на бал в одной полупрозрачной простынке. Но обычай не прижился — все же в Европе довольно холодно.
Казанова, посетивший в Англию, обнаружил, что местные жители резвятся в борделях с энергией, достойной лучшего применения. Однако уровнем извращений он остался недоволен: британцы предпочитали плясать с куртизанками пьяными и голыми, что Казанове показалось безыскусным и мещанским.
Бурго Партридж в своей «Истории оргий» не устает удивляться тому факту, что до воцарения Виктории англичане были крайне раскованной нацией: «Ночная жизнь Лондона была очень бурной. Больше всего публичных домов было на Нортон-стрит. Обитательницы заведений изгнали с улиц добродетель; они любили сидеть голыми на подоконниках или бросаться в нижнем белье на улицу, чтобы затащить к себе упирающегося джентльмена и совершить над ним, как утверждали общественные деятели, настоящее насилие. Не исключено, что эти рассказы преувеличены, но беспутству были созданы все условия, надо было только знать, где искать».
Однако, стоило великой королеве прийти к власти, как все витальное и сексуальное было вытравлено из общественной жизни. Викторию, должно быть, удар бы хватил, увидь она свою предшественницу, Елизавету I, в платье с голой грудью. Широко известен курьез, связанный с ханжеством эпохи: даже ножки пианино, столов и стульев казались непристойными и слишком развратными, так что их драпировали в некое подобие платьиц «для охранения добродетели дочерей и моральной устойчивости джентльменов».Джентльмены, впрочем, не так уж страдали: с расцветом ханжества бордели и притоны никуда не исчезли, но лишь ушли в подполье. Да и предоставляемые там развлечения стали поинтереснее голых плясок времен Казановы. Особенно в этом отличилась куртизанка Кора Перл, обладавшая огненно-рыжими волосами и талантом к извращенности. Судя по всему, ее можно назвать изобретательницей бурлеск-шоу:
«Несколько раз она появлялась за обеденным столом обнаженная, сидя на серебряном блюде с яствами. Однажды, когда поднялся занавес, она предстала перед гостями погруженная в соус, предвосхитив на полвека игры заокеанских миллионеров. Она плясала канкан на полу, устланном лепестками роз, и купалась в серебряной ванне с шампанским».XX век.
Невинность нудизма против похоти порнографии. Рассказывать про наготу в XX и XXI веке довольно странно — все и так понимают, что это время расцвета порнографии, сексуальной революции, нудизма, стриптиза и эротики на телевидении. Картина и так ясна, во многом мы были ее свидетелями. Можно, разве что, добавить немного деталей.
Дита фон Тиз — королева нео-бурлеска.Первое стриптиз-шоу в истории состоялось 9 февраля 1893 года в «Мулен Руж» во время студенческой вечеринки. Любопытно, что изначально это был конкурс красоты, который пошел не по плану — одна из моделей начала раздеваться в танце и тем самым произвела фурор. Однако после шоу девушку арестовали и оштрафовали на 100 франков за нарушение общественной морали. В этом же году стриптиз разлетелся по миру как пожар, перебравшись даже через океан.
Практически сразу после рождения стриптиз оказался под запретом. Так что он несколько мутировал (особенно в США), приняв форму бурлеска — театрализованного представления с экстравагантными нарядами и танцами. Именно танцовщицы бурлеска изобрели «пэстис», наклейки на соски, визитную карточку американских кабаре.
Порнофильмы имеют почти такую же давнюю историю, как и стриптиз. Едва появился кинематограф, как некоторые дельцы придумали, как сделать развлечение еще острее. В 1896 году был снят первый эротический фильм — «Невеста отходит ко сну», где зрителю дают возможность понаблюдать за переодеваниями молодой девушки.А уже к 1910-м годам подпольные режиссеры ударились в полнейший хардкор. Самое забавное, что первый в мире хардкорный порноролик (он назывался Free Ride) был снят в жанре fake taxi. Так что за сто лет существования порноиндустрии ничего принципиально нового в ней не появилось.
- Кадры из первого фильма в жанре fake taxi — Free Ride. 1915.
Нудизм в XX веке испытал новое возрождение. Однако, как и секте адамитов, ему было суждено оказаться вовлеченным в идеологические войны. Простая идея о возвращении к первобытной невинности быстро становилась политизированной.
В конце XIX и начале XX века идея приглянулась клеркам и мелким буржуа, особенно с подачи известного фитнес-гуру тех лет Йоргена Мюллера. Но уже к 1910-м годам к нудизму начали тяготеть левые — социалистические и коммунистические — движения. Ленин считал натуризм естественным проявлением пролетарской эмансипации, а в крупных городах РСФСР вообще проходили парады нудистов, с плакатами в духе «Долой буржуазное ханжество».К 30-м идею нудизма подхватили офицеры третьего рейха, даже появился термин «нудонацизм». А к 60-м инициативу перехватили «новые левые» — с подачи хиппи и французских анархистов и маоистов. Так что ваше желание сливаться с природой могли расценить как признак принадлежности к той или иной идеологии — просто так в политизированный XX век голым не походишь.
Кроме порно и нудизма вторая половина века отличилась борьбой женщин за право распоряжаться своим телом. Причем доходило не только до сожжения лифчиков и манифестов, но и до попытки совершить революцию в умах простых граждан. Так в 1964 году американский модельер Руди Гернрейх предложил концепцию «монокини» — бикини, в котором женская грудь оставалась бы полностью открытой. Идея вызвала массу споров, Гернрейха обвиняли как в сексизме, так и аморальности. Так что идея не прижилась и по сей день. Кажется, общество еще не готово.Это кажется странным, но даже сейчас, спустя полвека после сексуальной революции, женская нагота все еще табуирована. Она неприемлема в общественных местах, а цензура становится все жестче, в том числе в интернете. Даже эта статья рискует получить серьезные санкции от соцсетей, где она опубликована, и поисковых систем. Голая женщина все еще кажется обществу чем-то постыдным, и это при процветающей порноиндустрии.
Ситуацию пытаются исправить активистки, вроде нью-йоркского сообщества OCTPFAS (Outdoor Co-ed Topless Pulp Fiction Appreciation Society), которые проводят ежегодные «голые чтения» и «голые велопрогулки» в парках города. Выглядит все мило и уютно, но, кажется, совершенно не сдвигает проблему с мертвой точки.
Давайте радоваться хотя бы тому, что нагота в нашем обществе не под полным запретом, и мы можем наслаждаться красотой женского тела несмотря на все преграды. https://disgustingmen.com/history/hustory-of-nudity/