«Эти демонстранты – микробы, которые надо уничтожить»
10 февраля 1983 года 200-тысячная демонстрация движения «Шалом ахшав» («Мир сегодня») в Иерусалиме проходила на том же месте, что и сейчас – у резиденции главы правительства на улице Бальфура и на Парижской площади. Ее участники протестовали против резни в палестинских лагерях Сабра и Шатила во время первой ливанской войны, требуя отставки главы правительства Менахема Бегина. Праворадикальные активисты плевали в них, били палками, швыряли камнями и орали: «Предатели!»
А в стороне, в тени деревьев, стоял 27-летний Йона Аврушми, мелкий вор, у которого недавно родился ребенок. В кармане он держал осколочную гранату, купленную двумя неделями раньше у знакомого бандита.
Шум толпы и скандирование лозунгов на секунду заглушил взрыв гранаты, за которым разнеслись крики ужаса, а вскоре завыли сирены скорой помощи.
На земле лежали в крови десять человек: один убитый и девять раненых. Убитого звали Эмиль Гринцвайг, 35-летний философ и учитель математики, майор запаса десантных войск, ветеран четырех войн и антивоенный активист.
А среди раненых был Аврум Бург, сын министра по делам религий Йосефа Бурга (МАФДАЛ) и будущий спикер кнессета, и сокурсник Гринцвайга по филфаку Юваль Штайниц, нынешний министр энергетики («Ликуд»), который начал политическую карьеру в леворадикальном движении.
По словам еврейского террориста Аврушми, он «ничего не почувствовал – пошел домой и лег спать». В 1984 году его приговорили к пожизненному заключению, необъяснимо сокращенному до 27 лет президентом Вейцманом. Аврушми вышел на свободу в 2011 году и поселился в Тель-Авиве.
Девять лет о нем ничего не было слышно. Пока 7 августа он не дал интервью 12-му телеканалу. Внешние изменения налицо: 64-летний, грузный, располневший человек в очках никак не выглядит террористом, но внутренне он им остался. Ничего не понял и ни в чем не раскаялся. Хотя в надежде, что президент скостит его срок, Аврушми заверял и его, и тюремные власти, что он «стал другим человеком».
Он не стал.
Достаточно было послушать, что он говорит сейчас, в 2020 году, о демонстрантах на улице Бальфура: «Нужно изгнать их из общества. Все они – микробы. Тут нет спора: они – разносчики болезней».
То, что Аврушми ни в чем раскаялся, очевидно из простого сопоставления того, что он сказал о демонстрантах на следствии и в телеинтервью. В обоих случаях он повторил одни и те же слова: «Они как микробы, которые надо уничтожить». Об участниках демонстраций в Иерусалиме он сказал: «Я их и сегодня ненавижу, они – плохие люди, враги Израиля».
А на следствии он признал: «Я купил гранату не для того, чтобы держать ее дома».
В телеинтервью Аврушми подробнее объяснил свои мотивы: «Когда ты любишь человека, ты готов за него умереть. Тогда я любил Бегина так же, как сегодня обожают Нетаниягу. А Нетаниягу я люблю еще больше Бегина».
Судя по всему, Аврушми не собирается ни умирать за Нетаниягу, ни убивать за него. Его собственные слова намного красноречивее: «Сегодня я не хожу на улицу Бальфура. Есть молодые ребята, они туда пойдут и знают, что делать».
Вы поняли? «Знают, что делать». А если вы поняли, они поймут это так же быстро.
Быстрее всех отреагировали руководители движения Crime minister («Криминальный премьер»), которые 8 августа, накануне очередной субботней демонстрации на улице Бальфура, подали жалобу в полицию на откровенное подстрекательство к убийству со стороны Аврушми. Они потребовали немедленно арестовать его. И заявили: «Если омерзительного убийцу Аврушми не арестуют и во время демонстраций будут случаи насилия, кровь демонстрантов падет на голову полиции».
Параллель между Йоной Аврушми и Игалем Амиром очевидна. У обоих на голове кипа, прикрывшая заповедь «Не убий!» Оба ни в чем не раскаялись. Оба пошли на убийство в полной уверенности, что лишают жизни «врагов Израиля». Оба находились под сильнейшим воздействием атмосферы подстрекательства. Оба улыбались в суде, не только не сожалея о содеянном, но гордясь им. За последнюю четверть века у них не было продолжателей. Пока. Но после того, как на демонстрантов уже дважды напала банда хулиганов с битами, угроза убийства снова носится в воздухе в поисках цели, как пуля и граната.
Как написала в 1984 году судья Верховного суда Мирьям Бен-Порат, преступление Аврушми было «экстремальным примером слепой ненависти, которая сопровождает споры между политическими движениями, достаточно сильной, чтобы стать мотивом убийства человека, которого убийца даже не знал – лишь потому, что он был среди членов движения, которых ненавидел убийца».
Надо же, чтобы в том же 1995 году, когда был убит Рабин, президент Эзер Вейцман счел возможным сократить пожизненный срок Аврушми до 27 лет. Неужто президент поверил в его липовое раскаяние?
Президенты Моше Кацав, Шимон Перес и Реувен Ривлин не поверили, что Игаль Амир способен раскаяться, и отклонили его просьбы о помиловании. А израильские СМИ едины в том, что «он должен сгнить в тюрьме».
Но у Амира все еще есть поклонники, которые могут увидеть в интервью Аврушми призыв: «Час настал!» И ведь все это – о «микробах» и гранате – было сказано с телеэкрана на всю страну.
История политического террора в Израиле хорошо знакома друзьям убитого Эмиля Гринцвайга. Поэтому они не задаются вопросом, будет ли в Израиле новое политическое убийство. Вопрос лишь в том, когда?
Владимир Лазарис, «Детали». На фото: Йона Аврушми в суде. Фото: Моти Кимхи.˜ https://detaly.co.il/eti-demonstranty-mikroby/