«Моссад» и Марокко: убийства, взятки и прочие тайны крепкого союза
60 лет секретных разведывательных, военно-политических и культурных связей между Израилем и Марокко, наконец-то, принесли реальные плоды, когда ранее в этом месяце было объявлено о нормализации двусторонних отношений.
Начиная с 60-х годов прошлого века каждый глава «Моссада», включая нынешнего директора Йоси Коэна, посещал эту североафриканскую страну и встречался с ее лидерами и руководителями разведки. На чем же построены эти долгосрочные отношения, возможно, самые прочные между Израилем и любой другой страной арабского мира?
Уже в начале 50-х годов Израиль контактировал с Марокко, в то время французской колонией, но дополнительный импульс эти контакты получили после того, как в марте 1956 года это государство стало независимым.
Французы позволяли марокканским евреям эмигрировать (и в результате 70 тысяч человек уехали); однако новый правитель – король Мохаммад V – ограничил право евреев на передвижение и запретил эмиграцию в Израиль; в 1959 году сионизм приравняли там к уголовному преступлению.
Король, как и многие другие арабские лидеры, считал, что любой, кто переезжает в Израиль, не только служит усилению еврейского государства, но, будучи мобилизован в ЦАХАЛ, в конечном итоге может сражаться со своими арабскими братьями, а также с армией самого Марокко и ее союзниками.
И тогда в игру вступил «Моссад», пытаясь любыми путями обойти королевский запрет; для этой цели была сформирована оперативная группа, основу которой составили выходцы из Марокко, прекрасно владевшие арабским и французским языками. Перед группой была поставлена конкретная задача – сделать все возможное, чтобы вывезти из Марокко оставшихся там 150 тысяч евреев.
Эта группа действовала под кодовым названием «Мизгерет» («Рамки») и отвечала не только за нелегальную репатриацию в Израиль, но и за организацию подразделений, которые должны были защищать еврейские общины от угроз и преследований со стороны настроенного все более и более враждебно арабского мусульманского большинства. Еврейские отряды самообороны стали вооружаться. Шмуэль Толедано, давний сотрудник «Моссада», был назначен ответственным за операцию, которая длилась пять лет.
Согласно специально разработанному плану, для вывоза евреев из Марокко использовались такси и грузовики. В случае необходимости агенты давали взятки офицерам, встречавшимся в пути. Излюбленным маршрутом был порт Танжер, объявленный в то время международной зоной, а оттуда репатриантов доставляли в Израиль. Позже своего рода «транзитными пунктами» стали два города, расположенные на марокканском побережье, но остававшиеся под испанским контролем – Сеута и Мелилья. Чтобы использовать их для проведения операции, «Моссад» заручился безоговорочным согласием тогдашнего правителя Испании, генерала Франсиско Франко. Предполагалось, что он дал «добро» на действия «Моссада», испытывая вину за свою связь с Гитлером (включая передачу подробных списков испанских евреев) и даже, как некоторые полагали, за изгнание евреев из Испании в 1492 году.
«Моссад» приобрел бывший армейский лагерь, расположенный в британской колонии Гибралтар, на южном побережье Испании. Бараки переделали в перевалочный пункт для евреев, которые бежали из Марокко.
Все шло довольно гладко, пока не случилась трагедия. 10 января 1961 года рыбацкую шхуну «Эгоз», набитую под завязку еврейскими беженцами, между марокканским побережьем и Гибралтаром застал шторм; шхуна перевернулась, и в результате 42 человека, включая радиста «Моссада», утонули. Эта катастрофа вызвала сочувствие за рубежом, но, с другой стороны, рассекретила тайную операцию, возмутив, тем самым, марокканские власти. Неизвестно чем бы все кончилось, но неожиданно в марте 1961 года умер Мохаммед V, и на трон взошел его сын – Хасан II.
Новый монарх стремился к улучшению отношений с США, и двум крупным еврейским организациями – «Джойнту» и ХИАСу – удалось убедить его, что для укрепления авторитета нового короля было бы неплохо позволить марокканским евреям репатриироваться в Израиль.
Кроме того, «Джойнт» и ХИАС придумали хитроумную схему, которая, по сути, оплачивала все расходы королевского двора, а заодно и своего рода налог на каждую еврейскую душу. Формально все это маскировалась под «компенсацию» марокканскому правительству, якобы вкладывающему средства в местное еврейское образование. Мобилизовав еврейские пожертвования в США, «Джойнт» и ХИАС заплатили около 50 миллионов долларов, чтобы из Марокко смогли свободно выбраться примерно 60 тысяч евреев.
Так вступил в действие новый этап репатриантского проекта, названный «Яхин» – по названию одной из колонн Иерусалимского Храма. Операцией вновь руководил «Моссад» и, таким образом, с 1961 по 1967 год еще 80 тысяч евреев прибыли в Израиль.
Проект «Мизгерет», в рамках которого сочетались репатриация с организацией общинной самообороны и системой взяток, стал моделью для будущих совместных подпольных операций, которые «Моссад» проводил с «Джойнтом» по всему миру, приходя на помощь общинам, терпящим бедствие – от Аргентины до Ирака, Западной Европы, а затем Йемена и Эфиопии.
Правление Хасана II стало временем настоящего расцвета тайных контактов между двумя странами, которые неуклонно поддерживались между «Моссадом» и спецслужбами Марокко, во главе которых стояли генерал Мохамед Уфкир и полковник Ахмед Длими. Оба офицера впоследствии были казнены по приказу короля, который обвинил их в заговоре.
Сотрудничество с марокканскими разведслужбами позволило «Моссаду» разместить на вилле в Рабате свою тайную штаб-квартиру, где работали опытные оперативники.
В 1965 году в Марокко проходил второй саммит Лиги арабских государств; местные службы безопасности решили поставить «прослушку» в гостиничные номера и конференц-залы Касабланки, то есть прослушивать всех арабских лидеров – королей, президентов и премьер-министров – и начальников их военных штабов.
И хотя это была довольно стандартная практика для всех спецслужб мира, король Марокко руководствовался также недоверием к другим арабским лидерам; но самой необычной была одна деталь – в операции по прослушиванию принимал участие... «Моссад».
Какое-то время подобное сотрудничество шло на пользу обеим сторонам, пока марокканская сторона не попросила о не слишком приятной услуге: в 1965 году Уфкир и Длими обратились к директору «Моссада» Меиру Амиту с просьбой ликвидировать Мехди Бен Барку, харизматичного лидера марокканской оппозиции и сильного противника Хасана II. Амит проконсультировался с премьер-министром Леви Эшколем. Просьба безусловно была необычной: израильтян просили выступить в роли марокканских наемников, чтобы совершить внутриполитическое убийство.
Эшколь наложил «вето» на запрос, но позволил «Моссаду» помочь марокканцам установить местонахождение Бен Барки. «Я был удивлен, насколько это оказалось легко», – сказал несколько лет назад Рафи Эйтан, тогдашний руководитель операций «Моссада» в Европе (Эйтан умер в 2019 году).
По его словам, марокканцам было известно, что Бен Барка находится в Женеве; все, что оставалось сделать, взять телефонную книгу и найти адрес Бен Барки. Остальное оказалось делом техники: марокканские агенты с помощью бывших французских полицейских и агентов безопасности, выдававших себя за съемочную группу, заманили Бен Барку в кафе Lippi в Париже и похитили среди бела дня. Затем его допрашивали и пытали и, скорее всего, он умер во время пыток. Длими запаниковал и в срочном порядке обратился к Эйтану с еще одной просьбой – помочь избавиться от трупа.
Как утверждают иностранные источники, Эйтан открыл карту, указал на лесной массив Булонского леса французской столицы, посоветовал марокканцам приобрести мешок с кислотой, завернуть в него тело и похоронить в лесу.
Тело Бен Барки так и не обнаружили, но это убийство вызвало дипломатическую и политическую бурю во Франции, в Марокко и в Израиле. Так, президент Франции Шарль де Голль потребовал объяснений от Израиля и пригрозил закрыть представительство «Моссада» в Париже, которое в то время было главным центром операций в Европе. В Израиле создали следственную комиссию для ответа на ключевой вопрос: кто отдал приказ об участии в заговоре. Директор «Моссада» Меир Амит и премьер-министр Эшколь пытались объяснить, что Израиль был причастен к убийству лишь косвенно, но мир отказался принять их версию.
Тем не менее, даже косвенное участие в операции стало прецедентом для «Моссада», когда в той или иной форме к нему обращались представители различных служб безопасности из разных стран с просьбой помочь в ликвидации своих политических оппонентов. После устранения Бен Барки «Моссад» категорически отклонял любые просьбы такого рода.
В истории взаимоотношений Израиля и Марокко бывали и периоды конфликтов: с 1973 по 1977 годы практически не было никаких контактов (в 1973 году король Хасан II отправил свои войска на помощь египетско-сирийскому блоку, воевавшему против Израиля). Но после вынужденной паузы отношения восстановились, вернувшись в нормальное русло по многим направлениям, включая даже туризм; невзирая на отсутствие дипломатических отношений, израильтяне без проблем могли путешествовать по Марокко.
Недавнее публичное объявление о нормализации отношений официально закрепляет давние тайные отношения между Израилем и Марокко, взращенные и поддерживаемые «Моссадом».
Это классический пример того, как «Моссад» выступает в качестве теневого внешнеполитического рычага Израиля; и неудивительно, если отношения с другими государствами, такими как Оман, Саудовская Аравия и Индонезия, где секретные службы Израиля также играют ведущую роль в тайных контактах, обретут характер открытости, включая официальные дипломатические отношения.
Йоси Мельман, «ХаАрец». М.К. На фото: Шимон Перес
с королем Хасаном II. Фото: Ави Охайон, GPO˜ https://detaly.co.il/mossad-i-marokko-ubijstva-vzyatki-i-prochie-tajny/